bleat.ru → Язва

Почему русские немцы возвращаются в Россию? Переселенцы рассказали, что им не нравилось в Германии и почему решили вернуться на родину. Русские немцы возвращаются

После массового отъезда немцев из России и стран СНГ на историческую родину - в Германию - в новом веке немцы не просто возвращаются. В Гальбштадте в Алтайском крае и Азово в Омской области воссозданы и разрастаются немецкие автономные районы. А в Новосибирской области немцы-переселенцы из Германии подали ходатайство в областную администрацию с просьбой о создании немецкой автономии. По данным Федеральной миграционной службы (ФМС), немцы едут в Тюмень, Саратов, Томск - во многие регионы России, где они жили до эмиграции в ФРГ. Но ещё один парадокс: точной статистики об их возвращении нет. Даже в ФМС о русских немцах, едущих или желающих вернуться обратно, мало что знают. Точнее, по данным ФМС, 941 человек из ФРГ получил российское гражданство с 2006 по 2010 год. В 2002-м жителей Германии, ставших россиянами, было всего 30, а в 2003-м - 65. Тенденция пусть и не массовая, но намечается. Почему?

Это всего лишь вершина айсберга, - убеждён Эдуард Кербер, заместитель главы администрации Азовского района Омской области и глава немецкого автономного муниципального района «Азов». - Российское гражданство пытаются получить и иногда получают бывшие граждане стан СНГ - Казахстана, Киргизии или Украины. А бывшие россияне возвращаются к своим родственникам, устраиваются на работу и или имеют двойное гражданство, или не торопятся с получением российского паспорта. Да и никто не спешит им его давать. Проблема: немцы почему-то не включены в программу переселения «Соотечественники», стартовавшую в 2006 году. Мы пытаемся менять ситуацию, нам в ФМС даже клянутся, что в посольстве России в Германии «над этим вопросом работают», но наши бывшие соотечественники о возможности возвращения в Россию по государственной программе пока ничего не знают.

Итак, разрозненно в страну просачиваются бывшие её граждане - немцы из Германии, к которым программа переселения «Соотечественники» не желает иметь никакого отношения. Они едут на свой страх и риск. В Гальбштадт на Алтае в 2008 году, по данным местной администрации, вернулись 184 человека или 40 семей. В Азово Омской области, тоже по местным данным, 19 семей или 62 человека, а примерно 10-15 остальных членов семей раздумывают - ехать или подождать. В Новосибирскую область вернулись 24 семьи или 83 человека. Никаких других данных пока нет - в основном немцы возвращаются самостоятельно, рискуя повторить ошибки своих далеёких предков.

Точной статистикой отъезда из Германии российских немцев тоже не владеет никто. Есть лишь приблизительные цифры. По данным берлинского правозащитного центра Arbeiterwоhlfahrt (Германия) и социологов ВЦИОМ (Россия), из 2,2 млн немцев бывших советских республик, уехавших в Германию с конца 80-х по 2006 год (более поздних данных нет), от 21 до 25 тысяч вернулись обратно, в основном - в Россию и Казахстан. По оценке Центра немецкой культуры в Новосибирске, число переселившихся в Германию из России и теперь желающих вернуться немцев достигает 30% и примерно до 10% из них находятся в стадии переезда.

И вот тут-то выясняется самое интересное: в России, где трудовых ресурсов катастрофически не хватает, немцев никто не ждёт и о них никто и ничего не знает. Так, вернувшиеся в Новосибирск супруги Елизавета Клиппенштейн, некогда преподаватель Новосибирского университета, и её муж Сергей Рогов, инженер, вполне квалифицированные специалисты, и есть частица той самой «утечки умов», что замучила страну в 90-е годы. Теперь объявлена даже президентская программа помощи российским немцам, желающим вернуться в Россию. В её рамках в 2007-2011 годах запланировано выплатить 80 млн евро «подъёмных» желающим восстановить российское гражданство. Есть и другая возможность для российских немцев воспользоваться помощью государства - принять участие в программе переселения соотечественников, рассчитанной примерно на этот же период. Но опыт семьи Клиппенштейн-Роговых убеждает: пока объявленные программы - не более, чем пустые обещания.

Когда Клиппенштейн-Роговы были в Новосибирске в 2005-м, они испытали культурный шок. Историческая часть города может конкурировать с европейскими городами по степени ухоженности, улицы стали чище, в городе полно новых автомобилей и домов в стиле хайтек, магазины работают до глубокой ночи. Когда же Елизавета пришла в родной университет, её бывшая начальница довела женщину до слёз - позвала на работу. То же приглашение услышал и Сергей в фирме, в которой до отъезда в Германию занимался материаловедением. Наконец, его родители предложили детям их трёхкомнатную квартиру на окраине Новосибирска. Всё сходилось - надо возвращаться. И вот на этой волне оптимизма Елизавета пошла в новосибирское отделение ФМС с тем, чтобы понять, есть у её семьи шанс принять участие в программе переселения соотечественников? Или сэкономить на переезде?

Это был ушат помоев, - вспоминает Елизавета Клиппенштейн. - Сначала меня три дня не принимали. То очередь, то не приёмный день, то нет нужного инспектора. Когда же я наконец попала в кабинет к инспектору, вместо того чтобы мне объяснить: Новосибирская область отказалась от участия в программе переселения соотечественников - чиновница устроила мне экзамен. Предложила принести кучу разных справок по поводу родителей мужа, а когда я попала к ней через три дня сквозь ту же очередь, она оказалась не в духе. И разразилась тирадой по поводу нас, «побирушек». Отвела она душу и только тогда сказала, что шансов у меня на программу - ноль. «Не принимает в ней Новосибирск участия», - напоследок злорадно сообщила чиновница.

Так Елизавета на собственной шкуре поняла, что фасады новосибирских супермаркетов и новеньких иномарок не затронули сущности идущих перемен. Семья поступила, как смогла. Супруги вернулись в Баварию, продали старенький «Опель», на который деньги копили три года. Выручили 2000 евро. И потратили эти сбережения на билеты на самолёт и контейнер для перевозки вещей в Новосибирск. Как доказательство веры семьи Клиппенштейн-Роговых в то, что им всё же помогут принять участие в программе «Соотечественники», они на всякий случай хранят билеты на самолёт из Мюнхена в Новосибирск и счёт экспедиторской компании за перевозку контейнера с их вещами.

Шансы у них есть, - говорит Виктор Новиков, руководитель Агентства труда и занятости администрации Новосибирской области. - Я знаю, что консульства России за рубежом не дают гражданам информацию о программе переселения. Люди о ней не знают, а те, что знают, тонут в бумажной волоките. В этих условиях мы направили десант в страны СНГ, Германию и Израиль. Откуда идут просьбы о помощи с организацией переселения. Мы понимаем, что возвращение не будет массовым, но деваться некуда. Совокупный спрос экономики области на трудовые ресурсы в 2009-2010 годах составил более 45 тысяч человек, а покрываем мы его только за счёт привлечения мигрантов.

Вот только программа возвращения соотечественников, на которую выделена немаленькая сумма, 4,6 млрд рублей на 2007-2011 годы, к возвращающимся немцам, если они не едут туда, куда определила программа, а возвращаются на прежние места жительства, по-прежнему не имеет никакого отношения.

Владимир Емельяненко

Россияне, когда-то уехавшие из страны, начинают массово возвращаться. В одной только Германии число россиян, желающих уехать на родину, превысило полмиллиона человек. Почему жизнь в сытой и благополучной стране оказалась для них не такой, как представлялось, и чем российская глубинка стала милее, узнала корреспондент НТВ Екатерина Гусельникова .

Шапки-ушанки, раритетные «Чайки» и сказки Чуковского на прилавках такой уголок России на немецкой земле. Семья Реген постоянные посетители на русской ярмарке.

Анна Реген : «Хотелось бы назад, в Россию».

Анна Реген Россию почти не помнит, да и по-русски говорит, с трудом подбирая слова. Родители переехали в Германию, когда дочке было всего 3 года. Вместе с двумя миллионами немцев из стран бывшего СССР они хлынули на историческую родину в поисках лучшей жизни.

В 1990-х годах родина далеких предков представлялась русским немцам эдаким расписным пивным рестораном. С сопутствующим разгулом, весельем и колбасками. Но повседневная жизнь в Германии оказалась далека от Октоберфеста. И по-настоящему родные русские пельмени поманили обратно.

Александр Реммих : «Где родился, там и пригодился».

Александр Реммих теперь только и говорит, что русскими поговорками. 5 месяцев назад они с женой променяли трехкомнатную квартиру в благополучном немецком Хофгайсмаре на домик без удобств в селе Александровка, что под Омском.

Ольга Реммих : «Воды в доме нет, печка, дрова».

Александр сейчас трудится разнорабочим. Но поскольку он единственный непьющий мужчина в селе, уверен, что это временно и что его квалификацию обязательно оценят работодатели. В Германии Реммих был дальнобойщиком и зарабатывал две тысячи евро в месяц. Правда, от них мало что оставалось.

Александр Реммих : «За квартиру почти 700, за газ 80, за свет 70. Налог за машину, прочее. И остается на жизнь 300400 евро».

В сибирской деревне городским немцам нравится. Ольга доит козу. Дети кормят утят. Реммихи говорят, что младшая дочка Лена в Германии страдала астмой. А уже через месяц жизни в России забыла об ингаляторе.

Ольга Реммих : «Здесь биологически чистые продукты, здесь все свое. Дети питаются не химией, дышат не химией».

А семья Вайсбекер поближе к русской природе переехала летом этого года. В Крым, откуда они уехали 20 лет назад, эмигрантов потянуло совсем не из-за климата.

Ирина Вайсбекер : «Люди, имеющие эти сексуальные отклонения, они защищены всеми законами. Мы с детьми идем по улице, они будут стоять целоваться двое мужчин или две женщины и я не могу сделать им замечание. На меня наложат штраф».

А в последнее время, когда страну , Вайсбекерам просто стало страшно.

Когда в 90-е советские немцы эмигрировали в Германию, всем казалось, что навсегда. Поэтому на немца Бруно Рейтера кто-то смотрел как на сумасшедшего, а кто-то - как на предателя. В 1992 году на месте депортации российских немцев в Сибири он создал Азовский немецкий национальный муниципальный район. Сегодня туда возвращаются немцы из ФРГ. От 5 до 9 тысяч немцев в год уезжают из Германии в Россию. Из них до трех тысяч человек ежегодно едут в Сибирь – в Гальбштадт Алтайского края и в Азово Омской области.

Бруно Рейтер - заведующий лабораторией генетики Сибирского НИИ сельского хозяйства, отец-основатель и первый глава национального немецкого района. Сегодня он - глава фонда репатриантов «Возрождение» - колесит между Омском, Москвой и Берлином в надежде найти выход без "сжигания мостов".

Бруно Рейтер. Фото из архива Международного союза немецкой культуры

Бруно Генрихович, почему немцы возвращаются?

250 лет в России и около двадцати пяти лет в Германии. Чего вы хотите?

...Услышать от вас объяснение: почему начался обратный отток немцев из Германии в Россию?

Правильнее говорить, что есть тенденция к отъезду. Не забывайте: уехали почти два миллиона, а вернулись, по разным оценкам, 100–140 тысяч человек. Сюда я бы в первую очередь причислил тех, кто просто не смог приспособиться к новой жизни в Германии. Немцы в СССР ведь в основном жили в селах. Они уезжали сельской элитой, носителями образцово-показательного советского «орднунга» по-немецки, а там переселились в города и стали маргиналами. Не всякий перенесет такой удар.

Вторая группа возвращенцев - это неустойчивая тенденция последних лет. Люди не принимают перемен с заселением Германии беженцами с арабского Востока, не принимают навязывания им новых стандартов «европейской идентичности», в которой меняется роль традиционных ценностей – веры и семьи. Они уезжают из Германии, которую нарисовали в своем воображении – навсегда стабильной, сытой и безопасной. А она уже не такая.

Третья группа - тот самый русский фактор. Ностальгия. Три березки во поле – это ведь не анекдот. Это философия. У тех берез человек первый раз в любви объяснялся, первый раз девушку поцеловал. К третьей группе примыкает четвертая – протестная. В 90-е годы многие, едва ли не больше половины уезжали, нет, рванули в Германию, под напором эмоций. Их было несколько волн. Многих колебавшихся подкосило глумливое предложение президента Ельцина воссоздать немецкую государственность – Республику в Поволжье - не в Саратовской и Волгоградской областях, где она была, а на ядерном полигоне – в астраханской полупустыне Капустин Яр. Обида и эмоции взяли верх у десятков тысяч людей.

Наконец, были те, кто не задумывались: «Все уезжают, я как все». Теперь пришло время всем этим группам задуматься над однажды принятым решением.

Мы как единица измерения новой глобализации

Лес.медиа

Около года назад вы говорили о том, что до сорока процентов тех, кто уехал, готовы вернуться. Откуда такая цифра?

Тенденция к возвращению только набирает обороты. Особенно ее раскачивает все та же протестная волна. Пока она копится. Те, кто за десятилетия адаптации, так и не приспособился к жизни в Германии, как улитки ушли в скорлупки: живут узким диаспоральным русскоязычным миром и невольно противопоставляют себя германскому языковому и культурному пространству. Именно они возвращаются и будут еще возвращаться. Их, по данным нашего фонда, было до 40 процентов.

Не берусь утверждать однозначно, но последние события в ЕС с беженцами, дают прирост желающих со временем перебраться в Россию, еще на 10-15 процентов. И, таким образом, можно говорить примерно о половине желающих вернуться.

Но есть железобетонное «но». Менталитет немца таков, что, во-первых, неудобно признать, что совершил ошибку. Во-вторых, есть национальное правило – «есть обязательства». Но я же не слепой и вижу, братец ты мой, предложат – первым рванешь. Было бы где жить – дом или квартира. Работа не столь важна. Немцы, как всегда, без нее не останутся. А вот жилье… Многие, если не большинство переселенцев, по рукам и ногам связаны ипотечными кредитами. Я не раз слышал: «Вот выплачу ипотеку…» Подразумевается, что жилье останется кому-то из детей, а взрослые вернуться. Или люди продают жилье в ФРГ, а на разницу покупают квартиру в России и маленькое «дело».

Вторых больше. Они видят перспективы делать бизнес в России. Думаю, будущий ландшафт российско-германских отношений обязательно будут определять вот эти уехавшие, не уехавшие и колеблющиеся русские немцы. Мы как единица измерения новой глобализации. Или элемент диффузии глобализации.

Что вы ответите тем в Германии, кто считает, что русские возвращаются потому, что не принимают настоящую немецкую идентичность?

Я не раз слышал, будто возвращенцы не признают европейскую немецкую идентичность. Это ошибочная формулировка. Дело даже не в том, что можно и нужно спорить о ключевых вещах – кто и как сохраняет корневую немецкую идентичность.

Мы, российские немцы, сберегли редкие диалекты немецкого языка, в Германии они умерли. Мы сохранили уникальный фольклор и народные традиции, которых в Германии уже нет. Наконец, мы сберегли платтдойч – разновидность немецкого языка. В ФРГ он умер.

Там, если говорить об эволюции идентичности, то надо признать, что она американизирована и унифицирована как раз в ущерб этничности, которой, кстати, немцы ФРГ стесняются. Например, своего языка. Поэтому, я бы поспорил насчет природы и вклада в немецкую идентичность. Но и глупо бы было отрицать, что у российских немцев нет русской идентичности. Говорю же, 250 лет – это не на историческую родину в тур съездить.

Мы, поволжские немцы, попали в Сибирь в Азовский район как репрессированные

Лес.медиа

Много русских немцев в Германии остаются туристами?

Они даже себе боятся в этом сознаться, но с этим чувством живут годами.

Как вам пришла в голову идея создания немецкой автономии в Сибири в 90-е, когда советские немцы из России и СНГ массово уезжали в Германию? От отчаяния?

Из расчета. Простого арифметического. Если кто-то уезжает, кто-то обязательно останется. Нужен канал связи. Им стал Азовский немецкий национальный муниципальный район Омской области. Почему нет?

Не верю, что вот так рутинно и…

Только так. Знаете, когда у тебя на глазах в прах превращается идея воссоздания немецкой государственности на Волге, а ты в нее верил и хотел домой, эмоции.. они помогают погибнуть, а нам надо было сохранить немецкий этнос в России.

Я всегда был за восстановление немецкой республики в Поволжье. Я сам с Волги. Мы, поволжские немцы, попали в Сибирь в Азовский район как репрессированные. Нас распределили в село Александровку – в деревню на 100 процентов немецкую, где жили добровольные переселенцы конца 18 века. Тут все было на немецком языке, обычаи и традиции – немецкие.

Мы, поволжские немцы, конечно, немного отличались. Скучали. Дед и отец часто говорили: «Дома было дома». Под воздействием мифов и ностальгии по неведомой Волге рос и я. Мечтал о республике в Поволжье, но в 90-е, когда началась массовая эмиграция, стал понимать, что сами снижаем свои шансы на ее возрождение.

Сколько немцев из Сибири могли вернуться на Волгу? Мы в фонде «Возрождение» считали – 6-7 процентов. А как быть сибирским немцам при компактном проживании, но без всякого статуса на фоне массового отъезда своих же? Ну, и сам собой встал вопрос: «Кто, если не я?»

Азово, хотя и основан азовскими казаками, был и остается немецким с конца XVIII века

Лес.медиа

Почему вы понятно – известный ученый-генетик и политик, голос которого слышат и Москва, и Берлин, а почему – Азово?

Азово, хотя и основан азовскими казаками, был и остается немецким с конца XVIII века. В 1959 году я уходил в Советскую армию из Азовского района, а в 1963 году вернулся - наш район разобран на пять частей. Шло укрупнение экономики других районов, а немецкие села всегда были экономически сильными, вот и бросили «на усиление».

Азовского района официально не было до 1991 года. Когда началась перестройка, встал вопрос о его воссоздании в прежних границах. Я понял, что это шанс на создание немецкой автономии в Сибири. Ради этого дела оставил даже науку и пошел в депутаты. Моя аргументация – факт. Немецкое влияние на экономику района и Омской области всегда было очевидно определяющим: в Омской области более двухсот лет немцы по численности населения занимали второе место после русских. Сегодня, правда, только пятое.

В общем, было с чем выйти на трибуну и аргументировать идею воссоздания района. Меня поддержали почти все депутаты кроме одного. Это был немец. Он потом даже добился моего исключения из «Возрождения». Меня сделали предателем идеи воссоздания немецкой государственности на Волге.

Я этой политизированности до сих пор не могу принять. В погоне за призраком республики в Поволжье можно было потерять то, что есть, то, что в руки само шло. Ведь создание национального района, наоборот, укрепило и укрепляет компактность немцев в Сибири. К нам возвращаются не только немцы из ФРГ, но переезжают люди из Казахстана и Киргизии. Это хорошие стартовые позиции для дальнейшего процесса развития и воссоздания государственности.

Разве почти 30 процентов – мало? Это остров надежды.

Лес.медиа

Какие чувства у вас вызывает такой факт. В 90-е в Азово было 67 процентов немцев, а осталось всего 29 процентов с небольшим...

Право меньшинства, оно остается его правом. Разве почти 30 процентов – мало? Это остров надежды. Национальный район, если и дальше будет прирастать немцами из ФРГ и Казахстана, а вместе с ними и германскими инвестициями, вполне может оформиться в национальный округ.

Насколько рискованно для Москвы поднимать статус немецкого района до национального округа, если немцы живут и в Германии, и в России? Новая миграция пускает такие корни, что эксперты заговорили о двойной лояльности российских немцев – и ФРГ, и РФ.

Идею двойной лояльности и продвигать не надо. Она есть. Двойная лояльность российских немцев – это необходимость, осознанная народами, но государствами - Германией и Россией. Половина народа - там, половина - здесь. Это не вытравить ни из географии, ни из души. И самое главное – глупо и преступно подавлять эти чувства. Я жду мудрости осознания этой необходимости. Ведь и Москва, и Берлин, как бы не сопротивлялись новой миграции немцев, вынуждены ее принимать как цивилизационный процесс, а не как издержки адаптации или способ влиять на двусторонние отношения.

МОСКВА, 25 июн — РИА Новости, Игорь Кармазин . Страна идеальных дорог и вкусного пива — жизнь в Германии кажется упорядоченной и обеспеченной. После падения железного занавеса сотни тысяч этнических немцев решились на переезд из постсоветских республик на родину предков. В последние годы, однако, наметилась обратная тенденция — немцы возвращаются в Россию. Переселенцы рассказали РИА Новости о причинах неприятия германских порядков.

Сергей Рукабер, Карлсруэ — Крым

Я в Германию уехал в 1999 году, прожил там 18 лет, в Россию мы окончательно вернулись 31 июля 2017 года. Германия для меня так и не стала родиной, я всегда держал в уме возможность нового переезда. Решающим фактором послужило воссоединение родного Крыма с Россией.

В Германии я все эти годы не чувствовал себя в своей тарелке, многое просто дико для меня было. Например, с первого класса с недавних пор в школах там введен урок сексуального просвещения. Подробно рассказывают о секс-меньшинствах, все подается в том духе, что именно такие отношения нормальны. Дочка однажды вернулась после занятий домой и спросила: "А как это, когда одна тетя с другой тетей?" Получается, учили лесбиянству. Я ответить ничего не смог, но пошел жаловаться в школу. Мне сказали, что отказ от этого урока грозит разбирательством с полицией.

Многие думают, что заработать в Германии проще. Да, доход у меня был больше нынешнего, но и налоги намного выше. В итоге на руки сейчас я получаю примерно столько же, сколько и там. Типичная история в Германии: платишь какой-то налог, а в конце года оказывается, что заплатил мало, что-то еще должен государству.

У меня там была транспортная компания. Сначала дела шли успешно, но после кризиса 2008 года нас загнали в очень большие долги. Здесь, в России, я открыл ИП и занимаюсь своим делом. Я знаю, сколько должен выплатить, никаких лишних бумаг, волокиты. Общение с чиновниками сведено к минимуму. В Германии за 17 лет я научился порядку, поэтому тут я сразу стал работать легально — зарегистрировался, оформился.

Общение между людьми в Германии тоже другое. У меня нет языкового барьера, немецкий язык я знаю хорошо. В Карлсруэ остались знакомые. Есть пара семей, с которыми мы до сих пор поддерживаем контакт, перезваниваемся по мессенджерам, по скайпу. Но большинство с тобой общаются, пока ты смотришь в лицо. Отвернулся — тебя готовы сожрать.

Нормальными считаются постоянные жалобы на соседей. В восемь вечера надо уже сидеть дома, заткнуться и не шевелиться, ни в коем случае не шуметь. А я не могу сказать детям, чтобы они замерли, потому что какой-то посторонний дядя так хочет. Я всем говорил: "Не нравится? Валите в дом престарелых, там у вас будет идеальная тишина". Мне проще было заплатить штраф, чем муштровать детей. После первых двух жалоб просто предупреждали. На третий раз пришел штраф 50 евро.

При этом у беженцев полная свобода действий. Была однажды ситуация: я провожал родителей на вокзале в Карлсруэ. Приехал на своем личном автомобиле, пока помогал им донести багаж до поезда, какие-то арабы забрались в машину. Я позвал полицейских, а те мне говорят: "А вам что, тяжело их отвезти?" Бить мигрантов нельзя, в любом конфликте с ними виноватым окажешься однозначно ты.

В России я вздохнул свободнее, но и здесь не все гладко. Главная трудность для моей семьи сейчас — оформление документов. На местах в Крыму много некомпетентных чиновников, которые сами не знают ни законов, ни инструкций. У меня трое детей, нам пока дали удостоверение многодетной семьи, но льгот мы никаких не получаем.

Антон Клокгаммер, окрестности Гамбурга — Томск

Я десять лет прожил в городке Рендсбург на севере Германии и уже десять лет как в России. В Германии жизнь очень размеренная, наперед известно, что будет через пять, 15 лет. Педантичность доведена до тошноты. Возможно, во взрослом возрасте стабильность больше ценится, но мне тогда хотелось больше драйва, свободы, легкости. Мне было 20 лет, и я переписывался с томскими друзьями. Кто-то из моих сверстников уже занимал руководящие должности, организовывал ИП, ООО. Мои немецкие приятели в этом возрасте продолжали играть в приставку.

В Германии нет такого четкого разделения на частное и общественное, как у нас. Например, я как-то раз припарковался у бассейна и некоторое время сидел в машине. Не прошло и минуты, как мне в лобовое стекло постучал немецкий дедушка с требованием заглушить двигатель. По его словам, я загрязняю природу. Мы в России как рассуждаем? Конечно, первая мысль: "Какое твое дело?"

Отличаются и взаимоотношения людей. Характерный случай был в школе. На контрольной я не понял один вопрос. Решил посмотреть задачу у своего закадычного друга Дэниса. Тот это заметил и немедленно пожаловался учителю. Нас рассадили, мне сделали замечание. На перемене я к нему подошел и попытался объяснить: "Смотри, я не списывал у тебя. Я просто не понял задачу. Мы с тобой друзья. Почему ты поднял такой шум?" Он как заведенный отвечал: "Ну как, нельзя же! Списывать нельзя". Мы могли поссориться, совсем разругаться, но я видел, что он искренне не понял моего вопроса.

Я еще успел отслужить в немецкой армии. Девять месяцев, на выходные уходили домой. Там получилось интересно: мы служили, служили, а уже под конец выяснилось, что все, с кем у меня сложились хорошие отношения, — выходцы из бывшей ГДР. Мы понимали друг друга с полуслова, у нас были общие понятия о взаимопомощи, взаимовыручке. По сравнению с призывниками из ФРГ у этих ребят очень сильно отличалось чувство юмора. В ФРГ шутки американские, примитивные. Самое смешное для них — если кто-то громко рыгнул, пустил газы, что-то сказал про чужую маму. У ребят из ГДР юмор был более тонкий, острый, между строк, с игрой слов.

Хотя в материальном плане жить в Германии лучше. Я сейчас пропадаю целыми днями на работе, в подчинении у меня 50 человек, получаю в три-четыре раза больше среднего заработка в Томске. Мои одноклассники в Германии ничем не руководят, отвечают только за себя, не имеют высшего образования, работают обычными электриками, сантехниками, но получают те же две тысячи евро. На эти деньги там спокойно можно взять в ипотеку дом. Ипотека в Германии гораздо доступнее: ставка — два-три процента вместо наших 12-13.

Денис Шелл, Ганновер — Омская область

В Германии я жил почти 20 лет, но в июле 2016-го вернулся в Россию. За два десятилетия, проведенных в Германии, понял, что моя родина на самом деле здесь. Тут я себя свободно, спокойно чувствую. В Германии долго жил в окрестностях Ганновера.

У меня свой участок земли, своя скотина в селе Азово Омской области. В Германии на фермерство огромные налоги. Я там занимался мойкой свинарников, курятников. Собственная фирма была. В плане чистоты в Германии требования гораздо строже, чем у нас. Даже в хлеву должно быть чисто как на тарелке. Рынок большой, с русскими работать не все хотят.

Вообще, по отношению к переселенцам из постсоветских стран много предубеждений. Я этнический немец, окончил в Германии школу, хорошо знаю язык, получил профессию. Но с первых дней меня там называли русским. "Издалека Ивана видать", — такая там присказка. Я думал, со временем это пройдет, но до отъезда так ничего и не изменилось. Общался в основном с такими же переселенцами, хотя были и местные знакомые. Много заносчивых немцев, они с "руссланддойче" (немцы из России. — Прим. ред.) знаться не хотят. Я их даже частично понимаю. Некоторые переселенцы ведут себя не очень адекватно, творят чудеса, не считаются с местными порядками. Доверие, уважение теряется.

Алексей Грюненвальд, окрестности Кельна — Крым

В Германии я жил с 1993 года, сейчас окончательно еще не переехал, занимаюсь оформлением российских документов. Мы такой народ, что у нас ни флага, ни родины. В Казахстане мы были фашистами, хотя мои предки переселились еще во времена Екатерины Великой. В Германии нас считают русскими. Я подумал, что если меня русским называют, то я к ним и поеду. Предметно задумался о переезде в Россию после присоединения Крыма. В 2015-м мы прилетели на полуостров первый раз, прощупали почву. В 2016-м в городе Саки купили недвижимость.

В Германии я сменил две профессии. Сначала был риелтором, потом занялся продажей автомобилей. Налоги там просто грабительские — обдирают как липку. Крупные фирмы еще неплохо себя чувствуют, а мелкому бизнесу тяжело концы с концами свести. Поборы буквально на все. Я был очень удивлен, например, когда получил квитанцию на оплату телевизора — 40 евро за три месяца.

Вся эта обдираловка только по одной причине — надо чем-то кормить беженцев. Расселяют их в каждую деревню, хотя наших русских они вроде побаиваются. Один мой друг как-то тормознул на перекрестке, который переходили два араба. Те остановились, подошли к машине и провели большими пальцами по горлу. Знакомый им в ответ показал средний палец. Завязалась драка. В итоге полиция оштрафовала на пятьсот евро моего друга, а мигрантов не тронула.

Сильно раздражала в Германии агрессивная пропаганда секс-меньшинств. Там постоянно проводятся какие-то гей-парады, гомосексуалисты без стеснения на улицах отсвечивают голыми задницами. У меня слов цензурных по этому поводу просто нет, а ведь все это видят и дети! В садиках, школах им рассказывают, что мальчик с мальчиком, девочка с девочкой — это нормально. Многие немцы на самом деле таким положением тоже недовольны, не зря на последних выборах много голосов "Альтернатива для Германии", которая за семейные ценности и улучшение отношений с Россией.

Несколько миллионов этнических немцев проживают за границей. Сплоченность диаспоры помогла им не раствориться без остатка в другой стране. Поддерживая друг друга, дождались благоприятных перемен в политической обстановке, законодательной базе, чтобы вновь обрести родину…

После войны немцы начали возвращение в Германию из Восточной Европы . С военных времен прошло больше пятидесяти лет, число возвратившихся в Германию немцев давно превысило отметку в четыре миллиона. Пик потока переселенцев из Польши и Румынии приходился на период до 1990 года. Большую часть возвратившихся этнических немцев составляют те, кто покинул бывший Союз, Польшу и Румынию.

В 2013-2014 гг. наибольший поток поздних переселенцев в Германию поступал из Российской Федерации (более 50%), Казахстана (более 30%), Украины (более 5%). Кроме того, поздние репатрианты продолжают движение в сторону родины из Киргизии, Таджикистана, Узбекистана, Польши, Румынии и других стран. Этнические немцы , желающие вернуться в Германию есть также Южной Африке и Латинской Америке.

Перечень документов для возвращения русских немцев посильный. Позднему репатрианту потребуется документальное подтверждение немецких корней (например, свидетельство о рождении); сертификат, подтверждающий уровень владения немецким языком, заявление для приема по Федеральному закону о перемещённых в Федеральный Административный Офис BVA (подается через представительство Германии по вашему месту жительства). Требуемые бланки есть в посольстве, консульствах Германии, на сайте BVA. Информация на сайте Федерального Административного Офиса подана как на немецком языке, так и на русском и других языках.

Возвращаясь к языковому тесту на знание ), стоит сказать, что количество попыток его одолеть не ограничено. Даже если уровень подготовки оказался хуже, чем ожидалось, не стоит расстраиваться. В вашем распоряжении не только самоучители или услуги репетиторов. Для желающих выехать в Германию, и просто тех, кто хочет познакомиться с ее культурой через немецкий язык, . Курсы разработаны разной сложности. Вы получаете отличную комбинацию теории и практики литературного и современного разговорного языка. К слову, владение литературным языком высоко ценится и в Германии и в Австрии. Это своего рода показатель образованности, который выделяет из массы.

При позитивном решении вопроса в BVA вы получите извещение о приеме (право на выезд), останется только решить визовый вопрос. Промежуток от подачи документов до самого переезда длится не один месяц, потому следует запастись терпением. Кроме того, это качество очень даже пригодится, учитывая любовь немцев к соблюдению установленных порядков. Бюрократические процедуры приходится воспринимать как данность, без лишних эмоций. Что поделаешь, приходится обуздывать пламенный темперамент в общении с нордическими личностями.